«Я знала, в самом главном всегда могу на неё рассчитывать» — Светлана Горохова о Екатерине Гениевой

Библиотека иностранной литературы продолжает проект, посвящённый личности и жизни Екатерины Юрьевны Гениевой «От просветителя — к просветителям». В рамках проекта мы выпускаем статьи Екатерины Юрьевны и о Екатерине Юрьевне, беседуем с сотрудниками «Иностранки», проработавшими с ней долгое время, публикуем воспоминания и другие материалы.

9 июля, в день, когда Екатерины Юрьевны Гениевой не стало, нам крайне важно вспомнить о ней ещё раз через интервью Светланы Анатольевны Гороховой. Светлана Анатольевна руководила Отдела международных связей при Екатерине Юрьевне Гениевой и много лет знала её лично.

Как и когда вы познакомились с Екатериной Юрьевной Гениевой?
Сколько времени на тот момент она была директором?

Я пришла работать в Библиотеку студенткой пятого курса Московского государственного лингвистического университета (МГЛУ). Случилось это 28 марта 1989 года. Попала работать в Справочно-библиографический отдел Библиотеки, что было большой удачей. На тот момент директором была Наталья Петровна Игумнова, которая закончила свою деятельность в «Иностранке» в мае того же 1989 года.

Это были годы значительных перемен в стране и в Библиотеке. Происходили активные общественные процессы, был избран Совет трудового коллектива (СТК) Библиотеки иностранной литературы, ведущую роль в его работе играла Екатерина Юрьевна. Именно тогда, во время собраний коллектива, я впервые увидела её, такую пламенную и такую ВГБильскую. Становление Екатерины Юрьевны как директора происходило на моих глазах.

Надо отметить высокую воплощённость проектов, которые инициировала Екатерина Юрьевна. Несмотря на всю их неординарность и несоответствие принятым нормам. За более чем четверть века совместной работы таких проектов было не счесть.

Из любимых могу назвать замечательный проект «Библиотека как центр общественной жизни», который начался ещё в 1998 году конкурсом региональных библиотек, победители которого участвовали в международной стажировке. Это был первый проект, ставящий целью развить у библиотекарей то, что сейчас называют «мягкими навыками», то есть — умение общаться с аудиторией, создавать в библиотеке пространство для общественного диалога. Сейчас это звучит как что-то само собой разумеющееся, а в то время для библиотек России это было абсолютным откровением. Зачем какой-то общественный диалог в библиотеке? Библиотека — это же про книги и только про книги. А Екатерина Юрьевна очень активно ратовала за то, что библиотека — прежде всего, центр межкультурной коммуникации, то есть место для человека и его проблем.

Ещё один прекрасный проект, который до сих пор активно живёт и развивается — это международный и межрегиональный проект «Большое чтение». Суть в том, что выбирается региональная тематика, литературное произведение, которое активно читается и обсуждается, поддерживается мероприятиями и встречами с автором или экспертами, и происходит это одновременно буквально во всех библиотеках региона. Причём читают все: от губернатора до школьника.

Ещё могу упомянуть международные школы художественного перевода, целью которых является формирование высокопрофессионального пула переводчиков на русский и с русского языка. Екатерина Юрьевна сама прекрасно переводила, хорошо знала ситуацию и понимала, что без поддержки великолепная российская школа художественного перевода может просто погибнуть из-за оттока молодых специалистов в экономически более выгодные сферы.

Екатерина Юрьевна выступила инициатором в выездных программах профессионального развития. Ей всегда было важно, чтобы «Иностранка» делилась с коллегами из регионов всем, чем обладает. Очень и очень многим специалистам, которые стали библиотечными лидерами, именно наша Библиотека впервые показала весь спектр библиотек мира. И это, несомненно, сформировало профессиональный характер и кругозор многих сегодняшних библиотек.

В сфере взаимодействия российских библиотек с ИФЛА Екатерина Юрьевна инициировала такие формы работы как традиционный Русский вечер на ИФЛА, который мы до сих пор очень успешно проводим, и вообще вся программа «Россия в ИФЛА» берёт своё начало в 1993 году, когда БИЛ стала вывозить на ежегодные конгрессы ИФЛА очень представительные российские делегации, куда впервые попали представители очень многих региональных библиотек.

Расскажите о её подходе к работе? Как она выстраивала коммуникацию со своими сотрудниками? Могли ли вы зайти к ней по какому-то вопросу просто так?

Екатерина Юрьевна обладала целым набором противоречивых, но удивительно гармоничных качеств — твёрдое руководство и внимание к человеку, доверие к молодым и уважение к старшим, безумный полёт фантазии, граничащий с авантюризмом, умение соответствовать регламенту. Именно это и делало её выдающимся руководителем. Коммуникация происходила в постоянном режиме, она никогда не отказывала в личном разговоре. 

Ей были чужды сомнения, если решение было принято. И именно она сумела убедить каждого, кто работал с ней долго, что мы можем всё. Было бы желание.

Известно, что Екатерина Юрьевна очень много ездила в командировки и по различным рабочим вопросам. А какой была Библиотека в её отсутствие?

Мне кажется, что любое учреждение с харизматичным и сильным лидером немного пустеет, теряет нерв, когда руководитель уезжает. С другой стороны, я точно могу сказать, что мы хорошо приноровились работать с Екатериной Юрьевной на расстоянии, благо что технические средства позволяли находиться с ней в постоянном контакте. Она работала везде, всегда и очень много. Она жила своей работой. Когда сотрудники были в командировке вместе с ней, ни одна минута в поезде, самолёте или автобусе не были потеряны зря. Такое впечатление, что она понимала, что ей отпущено не так много времени…

Общественно-политические взгляды Екатерины Юрьевны как-то мешали её работе или наоборот помогали?

Мне кажется, что взгляды человека составляют его личность. Их нельзя скрыть или имитировать. Библиотеки делают успешными именно личности. Взгляды Екатерины Юрьевны давали возможность предоставлять диверсифицированные источники информации, представлять палитру самых разных мнений. Именно её широчайшие связи в самых разнообразных кругах, её высочайшие коммуникативные навыки, страсть к работе и к жизни вообще позволили Библиотеке многие годы быть в центре развития отрасли и всей страны. 

И здесь, мне кажется, её судьба во многом схожа с судьбой Маргариты Ивановны Рудомино. Они вообще кажутся мне похожими во многом — своей мудростью, ответственностью, талантом и любовью к Библиотеке.

Есть мнение, что при Екатерине Юрьевне было много проверок сверху. Помните ли вы такое? Как это влияло на работу Библиотеки и вашу лично?

Проверки были, это правда. Выстраивалась система финансового государственного контроля, поэтому этот процесс вполне понятен. Чрезмерное количество проверок — это всегда плохо. Это оторванные от работы сотрудники, тонны бумаг и объяснений, деморализация коллектива — мы делаем всё для блага наших читателей, а нас бесконечно проверяют. Поэтому, конечно, работе это скорее мешало, чем помогало. Найти оптимальный баланс количества проверок, их содержания, их прозрачность — это те вопросы, которые и по сей день стоят перед нашим государством, и которые оно пытается решать, сейчас уже с учётом цифровой реальности. А вообще у меня, например, вопрос не к проверке, а к нормам, по которым проверяют учреждения культуры. Но это разговор долгий.

Как вы считаете, Екатерина Юрьевна смогла как-то структурно изменить Библиотеку? Что нового она привнесла?

При Екатерине Юрьевне в Библиотеке появились культурные центры. Помните ли вы, как это происходило? Как менялась «Иностранка» благодаря этому смелому решению?

Всё происходило на моих глазах. Более того, я принимала участие в процессе физического строительства и оборудования помещений центров в Библиотеке. Строительные и отделочные работы для Французского, Американского центров и для Британского Совета производились строительной фирмой из Великобритании, и я отвечала за ежедневный перевод на стройплощадке и за коммуникацию Библиотеки и фирмы. Это навсегда обогатило мою книжную инязовскую лексику великолепным набором просторечных выражений, словечек на кокни и целой палитрой региональных говоров Великобритании.

Безусловно, «Иностранка» менялась с открытием центров. Во-первых, это позволило продолжать пополнять и развивать наши фонды, обогатить их печатными изданиями и подпиской на электронные ресурсы. Вопрос ведь стоял очень остро. Денег у страны было катастрофически мало, а нам для закупок была необходима валюта. Поэтому в тот момент только открытие центров позволило это сделать в необходимом объёме. Во-вторых, выделение определённого языка, культуры, литературы, позволило дать пользователю наиболее полное знание конкретно этого сегмента мировой культуры, сфокусироваться на нём. В-третьих, каждый из центров стал площадкой для многочисленных совместных проектов, профессионального обмена. В-четвёртых, изменился внешний вид Библиотеки, многие её помещения были отремонтированы, оформлены в национальном стиле, стали более комфортными и удобными. Даже сейчас, спустя 30 лет, в здании БИЛ ещё остались кусочки тех ремонтов.

В общем и целом, это был исторический момент для развития Библиотеки. Именно оттуда родом и наша «Франкотека», Центр славянских культур и Ибероамериканский культурный центр.

Можете выделить какие-то личные качества, которыми обладала Екатерина Юрьевна? Какой она вам запомнилась?

Время ставит всё на свои места, отшелушивает ненужное и оставляет только самое важное. Мы работали с Екатериной Юрьевной очень долго, были самые разные и, подчас, крайне сложные ситуации. Иногда я на неё обижалась. Иногда она бывала недовольна мной. Но я знала, что в самом главном, я всегда могу на неё рассчитывать. Я старалась быть такой же опорой для неё. И запомнилась мне она весёлой, азартной, бесстрашной, по-хорошему дерзкой, во многом — экстремалкой, мудрой, женственной, неутомимой и неостановимой. В разговоре её часто называли Екатериной Великой, кто — завидуя и иронизируя, а кто — восхищаясь. Я отчётливо принадлежу к тем, кто восхищается.