Сама дата Круглого стола, по случайности, оказалась символичной: ровно сто лет тому назад, 7 апреля (правда, не по нынешнему, принятому в России, григорианскому, но по юлианскому календарному стилю), были опубликованы в «Правде» знаменитые «Апрельские тезисы» В. И. Ленина, объективно пустившие под нож все надежды на демократизацию страны и на правоогражденное достоинство российского гражданина.
Так или иначе, весь «вопросник» Февральской революции, связанный с правовой огражденностью частной собственности и человеческого достоинства, со свободой веры, мысли и слова, с автономией личностей и групп перед лицом казенных и корпоративных властей, – весь этот «вопросник» как был, так и остался нерешенным поныне, столетие спустя.
Что оказалось в числе предпосылок «недосказанного Февраля»? – По мнению участников Круглого стола, среди этих предпосылок следовало бы выделить не только глубину социо-культурного коллапса Российской империи, усугубленного испытаниями Первой мировой войны, но и слабость и обособленность того культурного человеческого слоя предоктябрьской России, который сумел бы ввести «взбаламученное море» великой страны и ее периферий в менее насильственные и более конструктивные рамки. Да и сам этот культурный человеческий слой, в течение многих десятилетий (от славянофилов и народников), обольщавший и самого себя и всё общество сантиментальными и пасторальными образами «простого народа», также оказался не готовым к обрушившимся на страну катаклизмам.
Более того, участники Круглого стола настаивали, что невозможно толковать трагическую историю Российской революции в отрыве от тогдашних разрушительных тенденций не только всеевропейской, но и глобальной жизни. По словам Е. Б. Рашковского, «отечественная наша история разворачивалась на Земном шаре, а не на Луне, как это кажется многим среди наших историков, литераторов, публицистов и политиканов». Не случайно Великая война 1914-1919 гг. завершилась поражением и распадом четырех великих сакральных (или полусакральных) империй Европы: Российской, Габсбургской, Германской, Османской.
Среди глобальных предпосылок российской трагедии участники Круглого стола выделили, по крайней мере, следующие:
- недопонимание новых и всеохватно-глобальных форм экономических, технологических и информационных связей,
- устарелые и потому безжизненные геополитические амбиции вступивших в войну держав (таковы были идеологии панславизма, пангерманизма, пантюркизма, османизма, «бремени белого человека» и т.д.)[1],
- ставку на прямолинейную – этатистскую и силовую – регуляцию всех областей и явлений общественной жизни.
Прямыми результатами этих аберраций государственного и политического сознания оказались разрушения живых человеческих связей, культурных ландшафтов, исторической памяти. Не говоря уже о гибели десятков миллионов людей вследствие военных действия, насилий, депортаций, голода и пандемий.
За все эти аберрации сознания, за всю эту «разруху в головах» (если вспомнить Михаила Булгакова) Россия заплатила особо дорогую и невосполнимую цену.
Участники Круглого стола высказали уверенность, что без кропотливой и развернутой работы по осмыслению недоученных уроков Великой войны, Революции 1917 года и всех последующих событий избавление от мучительных инерций истекшего ХХ века едва ли возможно.
Прослушать аудио-запись круглого стола можно по ссылке:
https://yadi.sk/d/FcTtdOP83GnofW
[1] Т. е. всего того, что наш великий философ называл «идеями низшего порядка» (Соловьев В. С. Три разговора // Соч. в двух томах. Т. 2. – М.: ИФ АН СССР / Мысль. С. 736.